понедельник, 23 декабря 2013 г.

Как Олег с дедой покупали шоколадку.

Олег кассирше в магазине (баском):
- Уважаемая, сколько стоит шоколадка?

понедельник, 16 декабря 2013 г.

Богатырь да баба.

Олег сказки придумывает:
- Жили-были богатыррррь, да баба. И ничего у них не было (жалобно так). Только дом каменный, компьютер, телевизор, кладовка,  лопата, стол, стулья, тарелки, ложки, кастрюли....

Собирается на Луну. Берет с собой Игорька, деду. Спрашиваю: "Меня возьмешь?" После некоторых раздумий: "А кухня на Луне есть?"

Спорят с Игорьком, чей деда. Игорек, похоже, выигрывает, Олег ничего, не сильно огорчается, обнимает меня: "Моя баба, она блины мне будет печь".

Деду с чувством: "Деда, я так тебя люблю!!!"

- Деда, вот ты часто командуешь, а не говоришь "пожалуйста".

Игорек придумывает сказочный сериал, готова пятая серия. Надо бы диктофон завести...

вторник, 6 августа 2013 г.

Любит-не любит, плюнет-поцелует...


Старший вьюнош передумал жениться на Оле, потому как жениться будет на Юле, соседке на даче. А как же Оля? На ней пусть Олег женится. Добренький братик!

В гостях у Юли. Игорек гадает на ромашке.
- Игорек, ты на кого гадаешь?
- На Юлю.

Олежка все как брат делает, тоже гадает.
-Олежка, а ты на кого?
- На дедушку.
Олег совсем уже взрослый, как-никак пять лет стукнуло.  

А я их втроем с дедушкой на даче бросила, отчет-таки надо написать наконец. Да поди справятся без меня три дня.



понедельник, 3 июня 2013 г.

Первые розы

Walztime  и Peace, обе из Леруа Мерлен.





 

пятница, 15 марта 2013 г.

День семнадцатый. Владимир Маяковский.

Владимир Маяковский (1893 - 1930)

Вот так я сделался собакой.

Ну, это совершенно невыносимо!
Весь как есть искусан злобой.
Злюсь не так, как могли бы вы:
как собака лицо луны гололобой —
взял бы
и все обвыл.

Нервы, должно быть...
Выйду,
погуляю.
И на улице не успокоился ни на ком я.
Какая-то прокричала про добрый вечер.
Надо ответить:
она — знакомая.
Хочу.
Чувствую —
не могу по-человечьи.

Что это за безобразие!
Сплю я, что ли?
Ощупал себя:
такой же, как был,
лицо такое же, к какому привык.
Тронул губу,
а у меня из-под губы —
клык.

Скорее закрыл лицо, как будто сморкаюсь.
Бросился к дому, шаги удвоив.
Бережно огибаю полицейский пост,
вдруг оглушительное:
«Городовой!
Хвост!»

Провел рукой и — остолбенел!
Этого-то,
всяких клыков почище,
я и не заметил в бешеном скаче:
у меня из-под пиджака
развеерился хвостище
и вьется сзади,
большой, собачий.

Что теперь?
Один заорал, толпу растя.
Второму прибавился третий, четвертый.
Смяли старушонку.
Она, крестясь, что-то кричала про черта.

И когда, ощетинив в лицо усища-веники,
толпа навалилась,
огромная,
злая,
я, стал на четвереньки
и залаял:
Гав! гав! гав!

1915

четверг, 7 марта 2013 г.

День шестнадцатый. Олег Тарутин

Олег Тарутин (1935-2000)
За окном


Дождь,
         еще позавчерашний,
ковыляет по двору.
Пес — промокшее бесстрашье —
мрачно лезет в конуру.
Голубь горбится, взъерошен...
Что ж ты мокнешь, голубь мой?
Чем ты, голубь, огорошен,
не летишь к себе домой?
Мокнет ель зеленой массой,
замерев, оцепенев.
Мокнут голые каркасы
неизвестных мне дерев.
Кто тут клен, а кто тут ясень —
для меня вопрос не ясен,
потому что — ни листа
на деревьях не оста...
Лось, наверно, мокнет тоже,
мелко вздрагивая вдруг.
И осинник синекожий
горько ежится вокруг.
В мокрой чаще мокнет леший
под кургузым пиджачком,
воротник подняв до плеши,
примостясь к стволу бочком.
С мокрым утром,
                мать-природа!
Хорошо уже одно,
что кино с такой погодой
я смотрю через окно.
Что не конный я,
                  не пеший,
что не лось, не пес, не леший,
что в дому я
                        и пока
мне не каплет с потолка.





понедельник, 28 января 2013 г.

Встретилось недавно...

В Урюпинском районе майбах врезался в дерево. Урюпинский район с места происшествия скрылся.


Марафон. День пятнадцатый.

Давид Самойлов (1920 - 1990)

Красота

Она как скрипка на моем плече.
И я ее, подобно скрипачу,
К себе рукою прижимаю.
И волосы струятся по плечу,
Как музыка немая.

Она как скрипка на моем плече.
Что знает скрипка о высоком пенье?
Что я о ней? Что пламя о свече?
И сам господь - что знает о творенье?

Ведь высший дар себя не узнает.
А красота превыше дарований -
Она себя являет без стараний
И одарять собой не устает.

Она как скрипка на моем плече.
И очень сложен смысл ее гармоний.
Но внятен всем. И каждого томит.
И для нее никто не посторонний.

И, отрешась от распрей и забот,
Мы слушаем в минуту просветленья
То долгое и медленное пенье
И узнаем в нем высшее значенье,
Которое себя не узнает.